На дружеской ноге, или Игра в классики

В Москве, занимаясь столоверчением, в политических целях вызывали дух русских классиков

Сталин Пушкина листал,
суть его понять старался,
но магический кристалл
непрозрачным оставался…
Он в загадках заблудился
так, что тошно самому...
И тогда распорядился
вызвать Берия к нему.
Булат Окуджава. 1979 г.

Гоголя не хватало. С Гоголем был бы полный комплект. Расставить всех классиков по алфавиту или по росту: Пушкин, Лермонтов, Достоевский, Толстой… Заставить их рассчитаться по порядку номеров, увидеть грудь пятого человека –(Шолохова?) и вперёд, в бой, «они сражались за Родину». Был бы Гоголь, Российское литературное собрание (РЛС) [ 1] прошло бы с ещё большим успехом.

Владимир Путин, размышляющий о судьбах русской литературы. Фото: kremlin.ru

Хотя совсем без Гоголя всё же не обошлось. Он незримо присутствовал, навевая мысли о «Мёртвых душах» и «Ревизоре» («с Пушкиным на дружеской ноге»).

Тень Гоголя была отброшена на сцену, на которой в креслах расселись Путин, Достоевский, Лермонтов… Главное, не перепутать.

«И умереть мы обещали, и клятву верности сдержали!»

Раньше классиков власти использовали иначе: на предвыборных плакатах «Единой России» помещали портреты Пушкина, Солженицына, Бродского… Вперемешку с хоккеистами.

Дескать, все они – единая Россия.

Может быть, и единая, но без кавычек.

С другой стороны, на кого Владимиру Путину публично опираться? На Игоря Сечина, что ли? На Владислава Суркова, литератора?

Рядом с ними Путину лишний раз на людях лучше не показываться.

Видимо, поэтому президентский советник по культуре Владимир Толстой, правнук Льва Толстого, подбросил постмодернистскую идею – окружить Путина потомками великих русских писателей, от Пушкина с Лермонтовым до Пастернака с Шолоховым.

Это вам не члены кооператива «Озеро». «Что ни фамилия, то имя».

Наиболее подозрительные начали придираться: «Это какой такой Михаил Юрьевич Лермонтов? Внучатый племянник? А вы читали биографию поэта Лермонтова?».

Какая разница, какое нынешний Михаил Юрьевич имеет отношение к тому Михаилу Юрьевичу? Главное, что к нему имеет отношение Сам.

Помните, как Путин с упоением читал перед возбуждённой толпой «Бородино»? [ 2]

И умереть мы обещали,

И клятву верности сдержали!

Тогда тоже некоторые недоумевали: то есть как – «сдержали»? Обещали умереть одни, а умерли другие. Те, кто не обещал.

Но, учитывая постмодернистскую эпоху, не стоило сильно придираться к словам.

«Пока в стране есть политзаключенные, находиться поблизости от правителя, просто даже в одном с ним помещении, я не могу»

Путин, Достоевский, Лермонтов. Фото: kremlin.ru

Правда, на одних носителях знаменитых фамилий Путину из нынешнего болота не выбраться.

Достоевский и Толстой – это, конечно, хорошо, но как быть с нынешними литераторами?

Где щетина Акунина? Где высокий лоб Прилепина, темные очки Пелевина, печальные глаза Гришковца, пышная шевелюра Сорокина? Где бородка Лимонова, где живот Быкова, в конце концов?..

Однако нынешние «классики» подкачали и на встречу не явились.

Лимонов сказал, что если бы он был потомок Лимонова, то на встречу пришёл бы, а так «историческая» встреча прошла без него.

А Прилепин мог бы отправить на эту встречу одного из четырех своих детей – с нянькой. Для повышения и без того высокой планки абсурда.

Президентский пресс-секретарь Дмитрий Песков по поводу отказа Акунина обижено произнёс: «Это такой общественный нигилизм, который ничего конструктивного из себя не представляет…Ему даже нечего ответить...». [ 3]

Почему нечего? Борис Акунин, кажется, довольно внятно объяснил причину своего нежелания являться на «Российское литературное собрание», пленарное заседание которого в окружении Достоевского и Лермонтова доверили вести обладателю девятого дана по тхэквондо Путину [ 4].

Акунин сказал: «Пока в стране есть политзаключенные, находиться поблизости от правителя, просто даже в одном с ним помещении, я не могу. Это означало бы, что я считаю для себя возможным внимать речам о прекрасном, исходящим от человека, который держит в тюрьме людей за их политические убеждения».

Песков ответил: «Я не понимаю, кого он имеет в виду под политическими заключенными. Арестованных по «болотному делу»? Но они никак не являются политическими заключенными, они проходят по хулиганству и насилию в отношении сотрудников органов правопорядка. Это к политике не имеет никакого отношения».

Песков ещё бы сказал, что «Российское литературное собрание» не имеет никакого отношения к политике.

Внук Михаила Шолохова Александр Шолохов после окончания РЛС упрекал писателей, на собрание не явившихся: не хотели смотреть в глаза Путину – поучаствовали бы в работе секций, а на пленарное заседание могли бы не ходить.

Это рассуждения человека, который не хочет признавать, что все, кроме обладателя девятого дана, на том собрании были участниками массовки.

Даже если бы человек вообще в зал не заглянул, но отметился на входе в Российский институт Дружбы народов имени Патриса Лумумбы, где проходило это действо, то всё равно превратился бы в участника массовки. Его фамилию писали бы через запятую с теми, кто пришёл, а пришли Андрей Дементьев, Валентин Распутин, Юрий Поляков, Игорь Волгин…

Они всегда ходили на встречи с большими начальниками. Это было для них полезно.

Летом 1934 года литературное мероприятие примерно с теми же политическими задачами проходило более масштабно. На учредительный съезд Союза писателей СССР явились Пастернак, Вересаев, Бабель, Ильф, Петров, Катаев, Тынянов, Кассиль, Маршак, Пришвин, Алексей Толстой, Шолохов, Эренбург, Паустовский, Гайдар, Евгений Шварц, Шкловский…

Нет, конечно, на том съезде были писатели, которых сегодня никто не помнит: Дальний, Беспощадный, Чёрный (не Саша), Красный…

Но при живых Горьком, Пастернаке, Леонове, Федине любое самое сомнительное действие власти выглядело иначе. Углы сглаживались. Звериный оскал власти становился не столь явственным.

Власть взяла писателей в оборот, пригрела, накормила.

Но пригрела не всех и не навсегда. Тесная дружба обернулась тем, что несколько сот членов Союза писателей СССР были репрессированы, а остальные балансировали между славой и бесславием.

Сегодня российские власти похвастаться массированной писательской поддержкой не могут.

Не могут по двум причинам.

Такого созвездия писателей в России давно нет. Современная российская литература, за редчайшим исключением, – это торжество заурядности, а писатели уровня Фазиля Искандера или Андрея Битова на мероприятия, подобные РЛС, не ходят.

Вторая причина в том, что нынешние успешные писатели материально более независимы, чем те, кто жил и творил в 1934 году

Акунину или Быкову от власти подачек не надо. Писатели они, может быть, и невеликие, но о льготах, грантах и высоких пенсиях не думают. Они уже на жизнь заработали.

Поэтому Путин им не нужен. К государственной кормушке они не привязаны.

Кроме материальной независимости имеется ещё одна причина, по которой писатели не спешат на встречу с «царём»: они хорошо знают цену таким собраниям.

Всё-таки Путин уже второе десятилетие пытается управлять Россией и если бы хотел поддержать российскую словесность, то уже давно бы поддержал.

«Музам служит, а с головой не дружит»

На РЛС выступил актёр Сергей Безруков, предложивший создать Фонд поддержки.

Путин был не против. Он прекрасно понимал, что писатели, издатели, учителя, библиотекари и вообще любители словесности пришли к нему за деньгами. И было бы негуманно ничего им не пообещать.

«Единственное, что по объёму, конечно, он будет отличаться от Фонда кино, - уточнил Путин, - потому что это другой вид деятельности».

Кроме денег писателей интересовали так называемые духовность и патриотизм.

Это укладывалось в несколько строк, которые проскандировал в 2011 году во время «Народного собрания России» некий Михаил Юрьевич Лермонтов, известный как сопредседатель Российской консервативной партии «За нашу Родину»: «Если не мы, то никто! Мы против великих потрясений! Нам нужна Великая Россия! Наша Россия – Царство Правды! С нами Бог!».

Это тот Михаил Юрьевич Лермонтов, который называет себя потомком кузена Михаила Юрьевича Лермонтова.

И здесь опять к месту пришёлся пассаж Сергея Безрукова (он ведь тоже потомок писателя – сын Виталия Безрукова): «Всё подгоняется под американскую кальку, и зрители смотрят суррогат».

Кому, как не Безрукову, знать, что именно смотрят несостоявшиеся читатели – они же телезрители. Безруков уже в стольких ролях снялся, что стал большим специалистом по сериальным поделкам.

В следующий раз Путину не надо звать толпу потомков классиков. Достаточно позвать одного Безрукова, сыгравшего Пушкина, Есенина, Высоцкого. Эффект будет не хуже. А может быть, даже и лучше, учитывая то, что иногда несли со сцены потомки русских классиков.

Особенно Достоевский. Дмитрий Достоевский.

Курбангали Шарипов. Фото: «Ставропольская правда»

Если же Безруков будет занят в съёмках, Путина можно запечатлеть в музее восковых фигур – рядом с русскими классиками. Восковые фигуры, в отличие от живых людей, глупости не говорят.

К своему предку на пленарном заседании РЛС бывший водитель трамвая Дмитрий Достоевский был строг и скидок на кровное родство не делал.

«Он преступил закон, и он осознал, что получил свои четыре года каторги по праву, - заявил, потряхивая окладистой бородой, Дмитрий Достоевский, имея в виду Фёдора Михайловича Достоевского. - И мы получили человека, возросшего во много раз, получили гения. Каторга – серьезное горнило. Проходя её, человек становится гением. Если эти люди (фигуранты «болотного дела» - Авт.) пройдут каторгу и тоже станут гениями, то будет хорошо!»

Путин не выдержал, расхохотался и зааплодировал, но вообще-то на фоне Достоевского он выглядел выигрышно. Цитировал не Семёна Бабаевского, а Иосифа Бродского, его выступление на суде. В отличие от Достоевского, не говорил о том, что «пиариться в тюрьмах – это страшно»! (по логике Дмитрия Достоевского получается, что половина наших писателей «пиарились в тюрьмах»: Солженицын, Шаламов, Синявский, Мандельштам, Маяковский, Чернышевский, да и сам Фёдор Достоевский). Сидя на фоне многократно увеличенных черновиков Пушкина, Путин сочувственно упомянул Синявского и Даниэля (дескать, власти тогда перегнули палку, посадили). О пользе каторги не говорил, хотя иногда срывался на привычный тон. Срывался, но не сильно. Порадовал, например, таким высказыванием, касающимся школьной программы: «Расширить до беспредела программу невозможно, как вы понимаете».

До беспредела как раз возможно.

День встречи с писателями был нечётный, а по нечётным числам Путин позволяет себе говорить о милосердии.

Об узниках Путину напомнил писатель Сергей Шаргунов.

Это Шаргунов в прошлом году на митинге на проспекте Сахарова скандировал со сцены в микрофон: «Серая тля, вон из Кремля!». [ 5]

Что ж, с Путиным писатели встречались совсем не в Кремле.

На этот раз Путин в ответ на слова Шаргунова о «болотных узниках» тоже ответил в рифму: «Музам служит, а с головой не дружит». Путин имел в виду не Шаргунова, а одного из задержанных по «болотному делу».

И всё же не хватало на РЛС Гоголя.

Хоть какого-нибудь, завалящего, четвероюдного и внучатого, но Гоголя. Гоголя для бедных. Без него собрание сочинений до конца не собиралось. Но не только с Гоголем были проблемы.

Пустовало место русского поэта Курбангали Шарипова, чьё имя теперь пишут через запятую с Есениным и Набоковым.

Слава пришла к Курбангали Шарипову внезапно, когда этот поэт, а по совместительству - старший помощник прокурора Ставропольского края по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних и молодежи, потребовал в течение месяца изъять из местных школьных библиотек произведения нескольких писателей, в том числе Сергея Есенина и Владимира Набокова.

Набоков попал под подозрение Шарипова из-за «мистики», а Есенин – «из-за хулиганских стихов».

Похоже, Шарипов, автор «бессмертных» строк: «Я тебя обниму, я тебя подниму, // Оторву от асфальта с бетоном, // На руках унесу на поляну в лесу…», – нечаянно перепутал Набокова с Булгаковым.

В любом случае этот помощник прокурора считает, что Набоков и Есенин «плохо влияют на подростков, и это рождает в них страх темноты и призраков, а также побуждает создавать проблемы со сверстниками, совершать грабежи и другие преступления».

Беда в том, что поэт Шарипов выступил не вовремя [ 6] - накануне «Российского литературного собрания».

Число было нечётное, Путин – добрый, а тут какие-то грабежи по мотивам Есенина и Набокова, словно распоясавшаяся банда «пушкинистов» из фильма Юрия Мамина «Бакенбарды».

Если бы то же самое г-н Шарипов заявил немного раньше или несколько позже – скорее всего, начальство бы его поддержало.

В последнее время запретительные инициативы в России приветствуются.

Но из-за того, что инициатива была проявлена не вовремя, ставропольскому начальству пришлось оправдываться, давать задний ход, говорить, что человек действовал по своей инициативе и превысил полномочия.

Так что в ближайшее время ставропольские школьники могут безнаказанно заглядывать в книги Набокова и Есенина. И даже в книги, страшно сказать, Бунина (Шарипову приписывают нелюбовь к Бунину).

Так что в следующий раз на заседании РЛС полезно было бы услышать самого Курбангали Шарипова. Не помешали бы и его стихи, а то участникам РЛС пришлось слушать Андрея Дементьева, отвоевавшего право с выражением прочитать про Россию и манкуртов: «Жили на её земле когда-то // Пушкин, Достоевский и Толстой, // Но забыли умники про даты, // Те года оставив за чертой…».

Дементьев не прав. Не жили, а живут. И Пушкин, и Достоевский, и Толстой, и, главное, Лермонтов, настаивающий на том, что «Наша Россия – Царство Правды!».

Алексей СЕМЁНОВ

 

1. 21 ноября 2013 года в Москве прошло «Российское литературное собрание» — съезд писателей, издателей, учителей, библиотекарей.

2. См.: А. Семёнов. Кремлёвский мечтатель // «ПГ», № 8 (580) от 29 февраля - 6 марта 2012 г.

3. См.: И. Шепелин. Песков – Акунину: вы занимаетесь общественным нигилизмом, политических заключенных у нас нет // Slon.ru. 20.11.2013.

4. См.: А. Семёнов. Ритуальные услуги // «ПГ», № 45 (667) от 20-26 ноября 2013 г.

5. См.: А. Семёнов. Белое на красном // «ПГ», № 36 (608) от 19-25 сентября 2012 г.

6. Приказом прокурора края от 25.11.2013 Шарипов К. Н. освобожден от занимаемой должности и уволен из органов прокуратуры.